Отправлено: 27.10.11 06:21. Заголовок: В ловушке ощущений

Если говорить о повседневной жизни — я её воспринимала как данность. Точнее говоря, она меня не заботила совершенно никак. Я не обращала внимания на обязательные и очень важные с точки зрения окружавших меня людей походы в школу и присутствие на занятиях, выполнение домашних заданий, кое-какой работы по дому, частые отправки в магазины, завтраки, обеды и ужины в отведённое для них время и т.д. Напротив, меня интересовало то, на что никто не обращает внимания, а также такие вещи, которые большинству бы даже нормальными не показались.
Моим любимейшим развлечением были прогулки по ночному городу, где-то между часом после полуночи и половиной пятого утра. И здесь меня больше манили неосвещаемые фонарями тёмные дворы, достаточно большой парк, пустыри и незастроенные берега реки. Если говорить о причине, почему меня это всё манило, то уместно будет назвать её «романтикой ощущения абсолютной свободы», конечно, в том виде, в каком она воспринимается мной.
Мне нравилась непроглядная темень вокруг, совершенно невидимая даже на расстоянии в несколько метров земная поверхность, проглядывающие силуэты зданий и больших деревьев, лёгкая прохлада безветренного воздуха, почти полная тишина и безлюдье. Всё это манило меня, действуя как наркотик. Под его действием я отбрасывала всё обыденное, погружаясь в себя и собственные эмоции, которые пробуждались от дневной спячки, полностью захватывая разум. Чувства и переживания часто начинали складываться в неясные образы, очертания которых скользили в моём сознании, становясь причиной появления обрывистых мало связанных с действительностью и друг другом мыслей. Подобный сюрреалистический бред отличался от мыслей рациональных, т.к. возникал в глубинах моего собственного разума сам по себе и был неограничен такими шаблонами, как здравый смысл или логика. А значит, это был поток дум моей настоящей личности, которая и стремилась к собственной свободе.
Я довольно часто наталкивалась на хулиганов и просто слоняющиеся не трезвые компании, встреч с которыми предпочитаю избегать. Такие люди мне очень не нравятся хотя бы уже потому, что напрочь портят все ощущения и впечатления от ночных прогулок. Несколько раз мне случалось попадаться и им на глаза. Тогда я по возможности просто скрывалась в кустах или глубине ближайшего тёмного двора. Если же сделать этого не получалось (например, когда меня пытались грабить), я просто избивала отвратительных мне субъектов, вымещая на них своё раздражение. Я бы могла и убивать их (удивительно, если бы я испугалась так поступить — от общепринятых норм и морали я слишком далека), но лишение кого бы то ни было жизни испортило мне настроение очень сильно. Так, что я бы не смогла восстановить хорошего расположения духа за всю ночь гуляний.
К предутреннему времени тело уставало, меня накрывала блаженная сонливость. Усталость организма влияла на разум, мысли в котором возникали всё реже, делаясь по содержанию ещё более абсурдными. Я «на автомате» добиралась до дома, залезала по колонне с лепниной на балкон своей комнаты (аналогичным образом я уходила на ночные прогулки), стараясь не разбудить никого умывалась холодной водой, затем ложилась спать. Засыпая, я продолжала ощущать свою личность через призму абстрактных видений и несвязных мелькающих в голове фраз. Также спокойствие утомлённого тела позволяло совершенно перестать замечать физические ощущения, тогда как бы возникало чувство парения в пустоте или даже отсутствия физической формы как таковой. Такой транс незаметно переходил в сон, вначале поверхностный, затем глубокий.
Мне не нравилось оцепенение после насильственного пробуждения родителями всего через два-три часа после засыпания. Слабость и неприятные, холодные и сухие ощущения преследовали меня всё время первых уроков в школе. Я окончательно отходила только к полудню или даже позже. Таким образом, время занятий было самым отвратительным, что было в моей жизни.
Зато приятно было придти домой и лечь подремать в тёплую постель, просыпаясь уже полностью восстановившей силы и хорошее состояние организма к раннему вечеру, т.е. через четыре-пять часов. Хотя даже когда я не спала дополнительно днём, следующей ночью я всё равно выходила на любимую прогулку. В таком случае просто сонливость приходила раньше и прерывала спокойную бесцельную ходьбу по городу. Это ни в коем случае не портило впечатления от неё, хотя и заметно сокращало время переживания экзистенциального транса.
Позже я нашла способ значительного усиления достигаемого эффекта эйфории. Для этого перед выходом в ночной город надо было выпить неполный стакан шампанского. Именно такое количество выпиваемого я определила для себя: уже достаточно для воздействия на мозг, но ещё не усыпляет раньше времени. Ради закупки напитка я экономила на питании в школе, а также подрабатывала через интернет в выходные.
Хотя я и пишу обо всём в прошедшем времени, но ничего не изменилось и сейчас. Просто мне легче рассказывать уже случившуюся историю, описывая всё так. Продолжу.
Меня раздражали те дни, когда по какой-нибудь причине приходилось оставаться в школе дольше положенного. Кажется, это не нравилось большинству моих одноклассников, но ни у кого из них не было такой причины неприязни, какая была у меня. Все просто хотели побыстрее пойти заниматься своими делами, я же ощущала потребность поскорее лечь спать. Слабость тела мешала моему существованию, т.к. из-за неё я оказывалась в ловушке собственных ощущений: мои чувства (как душевные, так и телесные) определяли мою личность, были именно тем, чем являюсь я; но сейчас эти ощущения были крайне неприятны. Я не могла просто так переключиться на другое состояние разума. Как пленительные чувства от ночных прогулок пробуждали в моём сознании только приятные мысли и эмоции, так же и пребывание в скучном месте под названием «школа» в состоянии разбитости организма и сильной усталости вызывали во мне лишь неприятные образы. Я была зациклена на мысли «Когда же всё это закончится?» вне зависимости от причины задержки в школе.
Когда же после я возвращалась из школы домой, то постепенно переключалась на более хорошее настроение. Во-первых, простое пребывание на улице действовало отрезвляюще. Во-вторых, я понимала, что теперь уже меня ничто не задержит. В конце концов, у себя в комнате я могла выпить шампанского перед сном или даже подышать парами сгорающей конопли. В состоянии изменённого восприятия весь накопившийся негатив быстро пропадал, тем более что после этого я крепко засыпала вообще без каких-либо мыслей или переживаний.
К слову, прогулки по ночному городу, засыпание в приятной обстановке, алкоголь и марихуана — «инструменты», средства избавления от зависимости личности от окружающего мира. Целями, к которым я стремилась, были свобода и понимание собственного существования. Иначе говоря, личное совершенство. Такое средство полного «обрубания» всех ощущений из реального мира, как самоубийство я решила отложить на самый крайний случай, пока же искала решения без нанесения вреда себе.
Начав путь к совершенству с отрицания и отвержения человеческой сущности себя, я попыталась избавиться от нормальных для людей моральных и социальных норм. Поэтому я совершила убийство, напав с ножом на девочку из своего класса, когда мы вдвоём как дежурные остались в кабинете после уроков. Кончик лезвия лишь коснулся её щеки, но она неосторожно отскочила назад, даже не оглянувшись на то, что было за её спиной. Столкнувшись с довольно низким подоконником, она просто вывалилась наружу из здания. Шмякнулась об асфальт на глазах у толпы покидающих вместе с немногочисленными учителями и родителями школу детей и подростков. Хотя я не видела ни полёта, ни падения, я услышала заполняющее воздух визжание сотни голосов. И даже не удостоверившись в том, что моя жертва мертва, ушла из класса в кладовую на этом же этаже, где быстро добилась кратковременного экстаза от мастурбации и слизывания капли человеческой крови с ножа.
Та девушка погибла мгновенно при ударе, и никто меня не заподозрил в убийстве. Я сказала, что уже довольно долго возилась в кладовке в поисках длинной палки, которой можно было бы дотянуться до крепления занавесок в кабинете и поправить их. Моё вначале спокойное, а потом как бы удивлённо-шокированное лицо (после краткого объяснения случившегося бледной учительницей) не оставило ни в ком сомнения, что я не была свидетелем «несчастного случая».
Просто для окончательной проверки на неприменимость ко мне нормальных человеческих ценностей я сазу после школы зашла в кафе, где наелась вкусных пирожных, а потом пришла домой и немедля легла спать. Еда никакого отвращения не вызывала, а сон был спокойным и без кошмаров. Иначе говоря, сексуальное желание было единственным ярким чувством, которое во мне пробудило убийство знакомой не персоны.
Когда я проснулась уже затемно, я ощутила спокойствие от осознания собственной уникальности, улыбнулась и, прикрыв тыльной стороной руки глаза, представила себя чем-то вроде инопланетного существа, совершенно не понимающего человеческого мира, но куда как более психически глубокого, чем любой человек. В моём понимании, именно что-то не принадлежащее этому миру могло олицетворять то совершенство, к которому я стремилась.
В другой раз (и это главная история, ради которой я и написала весь предыдущий текст), приблизительно через полгода после первого убийства, произошёл ещё один случай, который позволил мне заглянуть в себя и сделать кое-какие выводы о своих желаниях и мыслях. Точно как и во время убийства, мои действия были совершенно спонтанны. Я ничего не планировала заранее, т.к. не способна на это.
Тогда я также осталась в школе после окончания занятий из-за того, что была моя очередь дежурить. Уборку я проводила в полном молчании и без внимания к происходящему вокруг. Впрочем, заметила совершенно неважную для меня деталь: почему-то кроме меня и второй уборщицы (моей соседке по парте) из кабинета не ушла ещё одна девушка. Практически ребёнок, она выглядела на два-три года младше своего настоящего возраста. Одинокая девочка, которая недавно перевелась в эту школу и никак не могла завести себе друзей среди одноклассников. Скорее просто не способная быстро сходиться с людьми, закомлексованная интровертка. Отвратительное, но не интересное мне существо. Она, кажется, искала что-то, какую-то свою вещь, которую, очевидно, утащил кто-то из учащихся. Теперь девочка уже не найдёт её, было бы проще вообще не искать (так бы сразу поступила я на её месте). Можно было помочь ей, просто сказав «Иди домой, а не торчи тут», но мне было не до этого. Да и не стала бы давать советы никому в мире — бессмысленное и бесполезное это дело.
Я уже очень сильно ощущала усталость в теле и мозге. Была пятница, ранний зимний вечер. Зима — плюс десять днём и до нуля ночами, вот климат моего города. Скорее всего, атмосферное давление слегка пониженное, т.к. наваливающиеся на меня волнами ощущения чувственного некроза были даже сильнее, чем обычно. Пробирало до мозга костей отвратительным холодом.
Чтобы хотя бы как-то ослабить копившееся раздражение, я представляла, что вместо швабры с куском прогнившего халата вместо тряпки на ней у меня в руках большая кисть, которой я размазываю почему-то тёмно-синюю краску по полу. Сконцентрировавшись на планомерном и ритмичном покрытии синевой дальнего участка классной комнаты, я старалась не замечать медленного течения времени. Довольно часто применяемый мной способ откреститься от реальности работал: я хотя бы частично перестала переживать тягомотную скуку и уныние.
Когда закончила с уборкой, облегчение не пришло. Пока я ещё в душном, жарком от излишнего отопления (мне всё равно было холодно, только голову сдавливал до стука в висках тяжёлый горячий воздух) кабинете, в ненавистном здании — лучше мне не станет. Нужно было скорее выбираться отсюда и идти по куда более притягательному по-хорошему прохладному уличному ветру домой. Поэтому я вскинула сумку с учебниками и тетрадями себе на плечо и приготовилась закрыть на ключ дверь. Перед этим ещё следовало выгнать растерянную девочку, которая не могла и не сможет отыскать что-то своё, мне глубоко безразличное.
— Я закрываю класс. Выходи.
Она сразу вышла, растерянно поглядев мне в лицо. Надеялась на помощь. Но я помочь не могла. Девочка это поняла и пробормотав какие-то прощальные слова тихо отправилась по коридору к лестнице, на которой только что скрылась вторая дежурная ученица.
По всем правилам я сдала ключ на вахту школы, наконец-то вышла на улицу. За две минуты ходьбы я практически нагнала девушку-ребёнка. Затем сбавила темп, чтобы оставаться на одном расстоянии позади неё. Потому что моё внимание было привлечено мелькавшей из-за раскачивающегося хвоста серо-седых волос тонкой белой шейкой девочки. Я находила её очень привлекательной, хрупкой и милой. Даже не прикладывая всей своей силы, я бы двумя руками могла сломать её, просто обхватив сзади и сдавив. Ещё проще было задушить. В обоих вариантах девочка не сможет даже обернуться, чтобы посмотреть, кто её убивает. В моём пробуждающемся от инерциальности повторения незамысловатых действий вроде движений шваброй по полу сознании я почти как галлюцинацию видела эту сцену лишения жизни. Красивую сцену, которую мне создало моё эгоистичное я. Также мелькнула мысль, что, возможно, девушка-ребёнок догадается о моей личности, даже не видя лица. Она только что при выходе из класса пересеклась со мной взглядом, и по её выражению лица тогда можно было понять, что я ей показалась чем-то ужасным. А ещё она могла просто каким-нибудь образом учуять перед потерей сознания от нехватки поступающей в мозг по сонным артериям крови мой запах, исходящий от рук, сдавливающих шею сзади. И тоже понять, кто я, конечно, если заметила и запомнила мой запах пятью минутами ранее там, в кабинете. Или ещё множество способов опознать. Ни у что? Скорее всего, убив её, я никогда не узнаю, узнала ли она меня. Но так даже нравилось больше.
Я в два резких шага практически нагнала её и вытянутыми руками прикоснулась с шее. Одними пальцами обвила её и резко сдавила. Я молча закинула голову, подставив лицо льющемуся с затянутого дымкой неба свету. Даже больше усилий, чем для перекрытия тока крови в артериях, мне понадобилось, чтобы слегка приподнять тело девушки-ребёнка. От напряжения мои руки задрожали, внутри мышц как будто бы забурлила вода. Вместе с этим, начиная с пальцев, мои вытянутые вперёд руки начали терять чувствительность. Ещё некоторое время я замечала бессильные попытки девочки разжать мою хватку своими ручками, но потом онемение стало сильнее, и из ощущений остались только порывистые «сжатия пружин» начиная от локтей до плеч — на самом деле отчаянные рывки жертвы. Жар от сердца и из низа живота ударил мне в голову, смешиваясь на кончиках нервов лица с вечерним холодом зимнего воздуха. Под шум тока крови в ушах (если он был реальным, а не создаваемым исключительно мозгом) я бессильно «выронила» белую шейку и сама, теряя равновесие, сделала два шага назад. Чувствительность рук быстро начала возвращаться, боль в их мышцах сигнализировала о нехватке доступа к ним кислорода. Чуть отойдя от таких ощущений, я, наконец, разогнула до этого бывшее слегка закинутым назад тело и посмотрела перед собой.
Она сидела на коленях на асфальте и неумело массировала и растирала свою шейку. Затем вполоборота головы посмотрела на меня очень жалобным, непонимающим взглядом. Помня ладонями и пальцами рук прикосновение к её коже и запястьями — щекочущие касания седых волос, я ответила извиняющейся улыбкой и также растерянным, но при этом влюблённым выражением глаз. Девочка уже не была мне безразлична, напротив, все сиюминутные желания и мысли были направлены только на неё. «Как глупо, что я выронила тебя и не смогла убить…» Я быстрыми шагами подошла к сидящей на холодном асфальте девочке и, присев сама, обняла её, прижала к себе, погрузив лицо в хвост её серых волос, закрыв глаза, поцеловала должное болеть место на шее, а правой рукой приставила спереди к этой шейке нож. Тот самый, которым уколола когда-то одноклассницу, заставив ту оступиться и выпасть из открытого окна.
Чтобы продлить один из лучших моментов в своей жизни, я замерла, больше не делая никаких движений. Она также не шевелилась. Но я поняла, что она беззвучно плачет, когда ещё не остывшая слеза капнула мне на руку. Так мы и сидели, прижавшись друг к другу и оттягивая бездействием развязку.
В один момент резкое дуновение ветра вернуло меня к реальности (хотя и чувственный экстаз никуда не делся), и я нехотя встала, разжав объятия и проведя боковой стороной лезвия по щеке девочки. Мне уже не так сильно хотелось лишать её жизни, но продолжать «игру» с ней я должна была обязательно. Дождавшись, пока она встала с асфальта, я легко ткнула её сзади в шею концом ножа и скомандовала:
— Спокойно иди вперёд прямо в тот проём между домами. Не оборачивайся на меня. Я буду сзади прямо за тобой.
Она покорно пошла. И это показалось мне прекрасным. Ведь полы пальто девочки достигали только ниже талии, благодаря чему я могла отлично видеть синюю с рисунком из более тёмных перекрещивающихся полосок юбку в складку и тонкие, также как и шея белые ноги с надетыми на ступни белейшими босоножками на маленьком каблуке. Я только сейчас заметила это несоответствие погоде в обуви девушки-ребёнка. Причины я не знала и даже не задумывалась о ней, ведь это было просто очень красиво, нежно и (если говорить об эротической стороне восприятия) невинно.
Мы — странная компания из двух девушек, шедших одна за другой, — углубились во двор, пересекли его, перешли засыпанную последними чахлыми павшими листьями дорогу без единой машины и отправились дальше, в следующий квартал. Так, раз за разом проходя дом за домом, мы за двадцать минут пересекли небольшой район и упёрлись в бетонный забор заводских застроек. За время прогулки я уже твёрдо решила не убивать девочку, но ей об этом не говорила.
К этому моменту вечер перешёл в сумерки, и город стал быстро превращаться в моё любимое ночное состояние. Ощущениями от прогулок по безлюдному упорядоченному нагромождению больших и малых строений в почти полной, разбавляемой лишь светом фонарей и светом луны, пробивавшимся через по-осеннему дымчатый покров неба, темноте я и хотела поделиться с новоприобретенной подругой, которая, должно быть, ужасно боялась меня. Но меня, уже готовую начать своё красочное описание прелестей ходьбы по ночному городу, прервали четверо неприятных субъектов сплошь в чёрной одежде, вылезших откуда-то из-за проёма в заборе и окруживших нас. Один сразу же начал мерзким голосом требовать денег и грозиться изнасиловать нас обеих, другие молча курили. Нож, который я всё ещё сжимала в правой руке, взлетел в моей руке и сходу попал куда надо: скользнул по шее говорившего хулигана. И его речь сменилась хрипом, когда он судорожно обхватил глубокую рану, выплёвывая кровь и оседая на землю. Вторым движением, более плавным и быстрым, я вонзила лезвие по рукоятку в глаз стоящего прямо за моей спиной человека и быстро выдернула его. Даже если это была не мгновенная смерть, ему должно было очень повезти, чтобы рана не оказалась опасной для жизни — я была уверена, что достала до мозга. Затем мой нож столкнулся с перочинным ножиком ещё одного из хулиганов. Тогда я просто отскочила назад, рванув за собой девушку-ребёнка за руку, и вместе с ней побежала прочь отсюда по неосвещаемой фонарями улице.
Она бежала, безмолвная и уже не настолько боящаяся меня. Возможно, сказался недавний шок от попытки лишения её жизни мной, но сейчас она почти не среагировала на произошедшее перед её глазами двойное убийство. Так как она краями глаз видела преследующую нас группу из троих человек (ещё один, как оказалось, не участвовал в ограблении, а оставался в тени забора), то на меня смотрела сейчас только с надеждой. Я была счастлива ощущать на себе такой её взгляд. Радость и возбуждение даже полностью сгладили омерзение от сложившейся ситуации. Будь я одна, я бы не убегала, а просто вступила в схватку с бандитами. Но сейчас, пока моя лучшая подруга со мной, я не могла себе этого позволить, ведь погибни я, и в отместку за товарищей эту милейшую девочку минимум изобьют и изнасилуют, а скорее всего, и убьют.
Поэтому мы со всех ног летели уже по другой улице, двигаясь в сторону школы и наших (я вспомнила, что девушка-ребёнок жила где-то неподалёку от меня) домов. В какой-то момент я обратила внимание, что с наступлением темноты думка, наконец, рассеялась, и свет трёх четвертей прибывающей луны падает на всё вокруг. Я увидела развевающийся на бегу хвост серых волос, сейчас серебристый, кажущийся почти белым. Зрелище настолько заворожило меня, что я просто смотрела на подругу через плечо, стараясь не упустить ни одного её движения или взгляда. Особенно его. Ведь её жёлтые глаза сияли. Во всём происходящем мне почудилось даже что-то около мистическое, волшебно-нереальное. Поэтому я почувствовала необходимость немедленно довести этот подлунный образ до совершенства красоты. Я замедлила бег и быстро сказала своей подруге:
— Сними обувь и трусики, они мешают тебе бежать.
Даже не смотря на нелогичность и абсурдность, по крайней мере, второй части моего совета, девочка последовала ему беспрекословно. Белые босоножки и белые же кружевные трусишки я опустила в свою сумку, в разные отделения. Туда же отправились и мои полусапожки — я также хотела остаться без обуви, ну а нижнего белья я никогда не носила. После этих нехитрых манипуляций с одеждой я быстро огляделась вокруг. Ситуация была такова: мы значительно оторвались от преследователей — сейчас их от нас отделяла целая тридцатка метров. Но проблема была не в этом. Количество бандитов возросло до шести человек, а с другого конца улицы к нам мчались ещё два мотоцикла. Но я была рада происходящему, ведь мне выдался шанс защищать любимую подругу, рискуя её и, что самое главное, своей жизнью от опасности. Я прикинула все пришедшие в голову варианты действий, вспомнила приблизительный план близлежащих кварталов и, спланировав план действий (в критической ситуации я всё же могу это делать) перебежала дорогу и нырнула с сероволосой девочкой в один из дворов.
Мы быстро пересекли его (очень маленький двор) и уже оказались в следующем. Мотоциклам пришлось объезжать территорию, т.к. сквозь кусты можно было легко пробежать, прикрывшись рукой от хлещущих веток, но не проехать на каком-либо транспорте. Но в следующем дворе мотоциклистов ждало новое, более серьёзное препятствие: выход на улицу тут был с подъёмом по лестнице. Один хулиган соскочил со своего «стального коня» и с ним в руках побежал вверх по ступеням. Я просто неожиданно вышла из тени здания перед ним и воткнула нож в живот. Плоть подалась достаточно легко, я разрезала брюхо визжащего неудачника снизу вверх подобно тому, как обычно расстёгиваю молнию на своей куртке (правда, там я это делаю в обратном направлении — сверху вниз), по крайней мере, разрез раскрывался как одежда. Не дожидаясь прибытия второго мотоциклиста, решившего объехать дом с другой стороны (он ещё не знал, что там его ждал забор) и бегущих со всех ног к нам пешеходов с ножиками, я обхватила своей левой рукой правую руку желтоглазой подруги и кинулась наутёк.
К сожалению, я понятия не имела, как управлять мотоциклом, а то бы непременно воспользовалась одним, сейчас рухнувшим с лестницы вместе со своим бывшим водителем вниз.
Через сотню метров находилась почти достроенная многоэтажка, которую я часто посещала во время ночных прогулок, в основном забираясь на крышу и смотря оттуда на город внизу. Но сейчас на здании уже были двери и стёкла, так что в него быстро попасть было невозможно. Но на площадке перед ним находился расчищенный участок под будущую стоянку, который собирались обнести вбитыми в землю стальными колышками. Сейчас это разноцветные металлические трубки с гладкими набалдашниками были свалены в кучу в углу территории стройки. Грозное оружие в умелых руках, словно короткие копья. Я убрала свой запачканный кровью нож в ножны на ремешке, закреплённом на бедре моей правой ноги, и подхватила из кучи три стальных кола. Два метнула в мотоциклиста, который, кажется, выжил, но всё же точно поломал себе, по крайней мере, одну ногу и руку. Последним огрела по голове первого бегуна (бандиты из сплочённой группы вытянулись в цепочку по скорости бега). А когда второй за ним попытался занять освободившееся место в седле мотоцикла, я просто подбежала к нему и перерезала шею. Подобранный стальной кол воткнула куда-то в двигатель «стального коня», чтобы больше никто не догадался им воспользоваться.
От оставшихся преследователей я решила скрыться на крыше нашей школы, до которой оставалось всего около трёхсот метров. По пожарной лестнице мы взобрались наверх. Во время лазанья я могла отлично рассмотреть все ноги своей подруги, полезшей первой, — от пальцев на ступнях до места перехода бёдер в попу, на которой не было трусиков. Я надеялась, что один из хулиганов по глупости своей осмелится полезть за нами (тут-то он бы и получил удар ножом по лицу, будучи совершенно беззащитным), но эти ублюдки всё же извлекли урок из стольких своих жертв брательниками. Они начали штурм крыши здания сразу с пяти сторон (две лестницы были на основном здании школы, две — на достроенном позже корпусе — и одна — на пристройке, в которой располагалась столовая). Тут я опять заметила, что их количество возросло — уже минимум полтора десятка человек гнались за нами. Кроме того, когда я выглянула сверху вниз, один из них выстрелил в меня из пистолета. Невероятно глупо погиб единственный ночной сторож школы (которому я недавно сдавала ключи от класса), выглянувший из окна своего помещения на первом этаже и получивший немедленно пулю через стекло от одного из бандитов. Было очевидно, что вызвать служителей порядка он не успел.
Даже если бы я каким-то чудом успела убить по штурмующему с двух ближайших лестниц, остальные трое оказались бы на крыше и смогли бы просто застрелить нас. Поэтому я спрыгнула на широкий карниз вдоль окон актового зала, ударом ноги вышибла старое силикатное стекло (хорошо, что эта часть школы ещё не ремонтировалась как следует, иначе бы в окнах тут стояли бы крепкие оргстёкла) и, крепко обхватив перекладину рамы, другой рукой стащила к себе с крыши девушку-ребёнка, мою любимую подругу.
Мы были внутри. В темноте никто из бандитов не видел, куда мы делись, а потому у нас был некоторый запас времени. Выломать дверь зала спинкой стула оказалось хоть и сложно, но выполнимо, притом, на всякий случай, мы старались сделать это как можно тише. Со стороны лестничной площадки задвинули дверной проём двумя стоящими здесь скамьями и быстро спустились с четвёртого на второй этаж. Когда мы пробежали коридор и оказались в пристройке, я услышала неясный шум, прозвучавший вроде как с верхних этажей главного здания школы.
— Должно быть, они догадались, где мы, и проникли внутрь.

Продолжение в следующем посте.
Теперь и на нашем сайте

 Отправлено: 27.10.11 06:22. Заголовок: Моя прекрасная подру..

Моя прекрасная подруга посмотрела на меня и как будто бы чуть-чуть улыбнулась. Я обратила внимание на то, как тяжело она дышит. «Верно, её физическая подготовка хуже моей. Она не сможет дальше так быстро бегать» Я была обеспокоена этой мыслью, но всё равно продолжала испытывать глубокую эйфорию. Ведь прямо сейчас я держала в своей руке руку любимой, которая только во мне видела надежду на спасение своей жизни.
Её собственная ловушка чувств по отношению ко мне была разрушена: я, угрожавшая её жизни около часа назад, сейчас просто не могла вызвать в душе девочки какие-либо негативные чувства. Напротив, ловушка действовала наоборот: моё радостное возбуждение частично передавалось сероволосой девушке-ребёнку. И, хотя это не были её собственные эмоции, она действительно начинала испытывать их. Я надеялась, что в ней проснутся чувства ко мне как к девушке, но я даже не знала сексуальной ориентации своей лучшей подруги. Хотя я во время беготни по ночному городу забылась в переживании эйфории и радости, сейчас, в непроглядно тёмном коридоре пустого здания, во мне зародился вопрос о том, какие же, собственно, чувства я испытываю к своей любимой подруге сама. Ведь я даже не знала, что хочу с ней сделать. Конечно, речь уже не могла идти об её убийстве или даже изнасиловании, мне нужно было и её тело, и её душа. И я даже могла поделиться с ней тем самым «совершенством», которое искала в жизни и себе. Но на самом деле я увидела некоторое подобие совершенства, которое можно охарактеризовать как «красоту», в ней самой. Тогда получалось, что эта милейшая девочка, почти ребёнок — инструмент в достижении моих целей. Но при этом сама такая мысль вызвала во мне неприятные ощущения. Иными словами, я столкнулась с внутренним противоречием, проистекающим из плохого понимания себя самой.
Весь этот поток сменяющих друг друга мыслей в моей голове занял от силы несколько секунд. Затем я вернулась к решению проблем сиюминутных. В любом случае, сейчас было не до психоанализа и сосредоточенного поиска ответов. С сильно запыхавшейся и начинавшей отставать подругой я добежала до нужного окна в коридоре перед самым входом в столовую. Открыть его изнутри не составило проблем. Мы вылезли на крышу маленького крылечка над чёрным входом в школу, через который обычно подают продукты для столовой. Отсюда мы бесшумно босыми ногами спрыгнули на засохшую траву и по ней побежали в темноту.
Но нам не повезло до конца: когда до поворота во двор следующего за школой дома оставалось всего десять метров, из-за дымки вновь показалась луна, открыв нас взору преследователей. Уже когда мы быстро нырнули в кусты в тени здания, раздался выстрел в нашем направлении. Впереди была обширная территория, застроенная частными гаражами. Это место и было моей целью. Изначально небольшой участок под стоянку машин начал стремительно увеличиваться ещё в советские годы, притом новые проезды и комплексы гаражей строились абы как, без какого-то определенного плана. Фактически, это был лабиринт. Затеряться здесь было очень легко, а найти спрятавшихся, тем более ночью, было очень сложно. У моего отца здесь также стояла одна машина. Дорого к его гаражу я могла найти легко. Но нужное мне строение располагалось на параллельной проезду к папиному автомобилю дорожке — я дано заприметила тут старый склад, у которого была крыша с небольшой дырой, через которую можно было «войти». Я отвела свою лучшую подругу к этому складу, и мы вместе проникли в него.
Я уже знала, чем всё тут закончится. Ведь здесь, в безопасности и наедине со своей подругой я могла наконец-то попытаться разобраться в своём отношении к ней. Я совершенно не понимала собственных чувств. Желание убить ещё вечером пропало слишком быстро, зато появилась такая сильная потребность защитить её. Лишь следуя своим настоящим, глубоким желаниям до конца, я могла разобраться со всем этим. Поэтому я сразу после попадания в складское помещение приказала девушке-ребёнку:
— Ложись на ящики.
Похоже, даже не задумываясь о смысле этого действия, она просто быстро выполнила то, что я сказала. Такое безоговорочное доверие подстегнуло моё влечение, и я немедленно крепко привязала её лодыжки и запястья верёвками, в обилии хранящимися на этом складе вместе с другими упаковочными материалами, к креплениям ящиков. Чтобы не причинять девочке лишней боли, перед этим я обернула те места, которые обхватили верёвки, несколькими слоями ткани и полосками резины. Потом я подняла глаза и взглянула в лицо своей однокласснице. Очень милое, почти детское, с сияющими жёлтыми глазами, оно выражало облегчение и спокойствие после совершено вымотавшей девочку пробежки. Было очевидно, что она не боится меня и просто наслаждается отдыхом, — конечно, это было мне очень приятно. Вглядываясь в черты подруги, я убеждалась в схожести её с ребёнком — особенно в лице — и в то же время в явном наличии таких особенностей внешнего облика, которые выдавали в ней именно девушку: не детская форма бёдер, талия, миниатюрная, подобная двум едва начавшим распускаться бутонам, грудь… Да и сама девушка явственно ассоциировалась у меня с распускающимся цветком, белой лилией.
— И никто не заметит… — я сделала паузу, любуясь подругой, — как ты красива.
Похоже, сои слова шокировали её. Возможно, просто никто и никогда не говорил ей чего-либо подобного. А потом удивление перешло в лёгкое стеснение, читающееся больше в глазах, чем на всём остальном лице. Но она продолжала верить мне и верить в меня, хотя и была связанной и беспомощной. «Я обладаю властью и над её телом, и над душой» — пришла в голову мысль. И тогда я захотела хоть и вкратце, но рассказать подруге о своей душе. Я совершенно не могла воспринимать её как инструмент или фактор окружающего мира. Она было той, в ком я видела частичку себя и частичку того, к чему стремилась. Но больше всего я воспринимала непосредственно её саму, её тело и душу.
— Я расскажу тебе о том, кто я такая и чего хочу. Я человек, который смог не запутавшись и не разрушив свой разум принять свою человеческую сущность и отвергнуть её одновременно. Я абсолютная эгоистка. Для меня нет ни добра, ни зла, ни морали, ни совести, ни законов. Всё это иллюзии, придуманные человечеством, когда оно осознало свою эгоистичную суть и испугалось её. Когда человечество испугалось впервые, оно разделило весь мир в своём восприятии на плохое и хорошее. Но это не привело к спокойствию и разрешению внутренних конфликтов. Поэтому через некоторое время страх вернулся, и тогда в первобытном человеке проснулась совесть, — ведь легче полагаться на воображаемого полумистического советчика, чем на такого несовершенного себя. И опять это только частично приглушило внутренний страх. Так возник третий уровень иллюзии — мораль — всё ещё расплывчатые, но уже во многом рациональные установки. А ещё позже были созданы законы — верх глупости, систематизированные правила, загнавшие людей в ловушку собственного эгоизма. Ловушку ощущений.
По сравнению со всей этой чушью чувства реальны. Я живу чувствами, потому что они — это настоящая я. С самого детства я не испытывала сожалений по поводу уже сделанного, ведь я делала только то, что действительно хотела. Когда родители повели меня в школу, они решили, что я не хочу идти, но это было ошибкой. Ведь я всё-таки пошла в школу. А значит, хоть немного, но захотела. Если бы действительно не хотела — могла бы, например, убить себя, и тогда бы в школу уже не пошла. Даже не нанося себе никакого вреда, я могла наотрез отказаться учиться. И никто не смог бы ничего с этим поделать. Ну, или пришлось бы дать мне насильно какое-нибудь психотропное средство, чтобы подавить волю. Но ведь это была бы уже не я, верно? А значит, победить мои желания невозможно. Поэтому, я бог для самой себя, пусть и не совершенный.
Думаю, ты никогда не думала о себе в таком ключе. Конечно, ведь ты правильная, а я — ошибка. Маньяк с извращённым разумом… И именно я сейчас держу твою жизнь в своих руках. — Я мягко обхватила горло подруги руками и слегка сдавила. Запрокинув голову вверх, замерла, ощущая ладонями биение сердца девушки через кровоток в сонных артериях. — Ты моя добыча. Я хочу тебя.
Она просто растерялась от таких слов, но не испугалась — я видела это в её глазах. Я собиралась сделать с ней то, что сама охарактеризовала бы как «эротическую пытку». Проще говоря, я просто хотела немного пощекотать свою любимую подругу, — такие нежные прикосновения к самым чувствительным частям тела этой девушки и её реакция на них ощущались мной как нечто божественное, т.е. не принадлежащее реальному миру, который я так ненавидела. Это было то, в чём я нуждалась.
Я взглянула на босые ножки одноклассницы, очень нежные и милые; совершенно грязные после длительного бега без обуви. Покопавшись среди хранящихся на складе товаров, я отыскала ящик с бутылями минеральной воды, вскрыла сразу несколько и, выливая воду на ступни подруги, одной рукой тщательно оттёрла грязь и пыль. Затем размылила найденное тут же мыло, пену начала размазывать по подошвам девушки. На большинство моих мягких втирающих движений девушка-ребёнок никак не реагировала, но иногда вдруг легко вздрагивала. Чуть приподняв голову, она внимательно следила за моими действиями. Как только я это заметила, быстро подложила плотный комок чистой ткани ей под шею и макушку, чтобы девочке не приходилось напрягаться, поддерживая голову в столько неудобном положении. На какой-то момент мне подумалось, что было бы неплохо завязать ей глаза, но потом тут же отмела эту идею, — мне было очень важно иметь возможность самой смотреть в эти жёлтые зрачки.
Когда с намыливанием было покончено, снова полилась минеральная вода из бутылок, смывая пену с остатками пыли прочь. Идеальная белизна, почти бледность ног девушки была восстановлена. Можно было переходить непосредственно к щекотке, которой я даже и не думала мучить подругу, только ласкать. Ведь приятное, но одновременно нестерпимо-раздражающее ощущение от щекотки всегда напоминало мне сексуальные переживания. И если для сексуальных переживаний, когда возбуждение доходило до критического, наступает оргазм, то для щекотки это не совсем верно, а значит, при помощи неё можно «забраться» внутрь человеческих чувств куда глубже. Самое главное — не навредить, не заставить только страдать. Щекотка с моей точки зрения оправдана лишь тогда, когда приятные ощущения от неё превышают неприятные. Ну а самое интересное — пройтись по грани, когда удовольствие и страдание практически равны между собой.
Пальцами обеих рук я просто гладила подошвы подруги, сосредоточившись на своих ощущениях. Я ощущала нежные прикосновения кожи ножек девочки, смены напряжения и расслабленного состояния в них, иногда вздрагивания; от взгляда её жёлтых глаз во мне пробуждалась эстетическое чувство и странная лёгкая грусть; от всего этого вместе я попала в сильнейшую ловушку ощущений: эти отдельные чувства усиливали мой экстаз, а он в свою очередь положительно влиял на них. И мне казалось, что ласкаемая подруга испытывает что-то подобное тоже.
Затем я изменила характер воздействия, став поочерёдно перебирать пальцами, гладить и, едва касаясь, скрести ногтями один за другим каждый палец обеих ножек девушки, а иногда и просто всю область под пальцами. Время от времени прибегала к помощи тонкой художественной кисти, которая обычно всегда лежит у меня в пенале в школьной сумке, а иногда без предупреждения начинала снова гладить всю поверхность подошв. И теперь девочка постоянно пребывала в напряжении, вздрагивала, издавала звуки наподобие стонов или вздохов. Я вдруг просто прекращала шевелить руками, просто держа их в контакте со ступнями сероволосой девушки, и тогда та почти сразу же расслаблялась.
У меня не было цели доводить её до состояния «перегрузки нервной системы», поэтому очень осторожно пощекотав одноклассницу в течение часа с небольшим, я развязала её. Смотря в жёлтые глаза, я нежно поцеловала любимую подругу в лоб, затем попросила её уже помыть и подошвы мне и потом также пощекотать. Я намеренно сказала «Также» и не стала уточнять, что явно боюсь щекотки намного больше, чем моя любимая. Когда она также спокойно и молча приступила к исполнению моей просьбы, я тут же обратила внимание на отличие ловушки ощущений от щекотки моих ступней подругой от ловушки при щекотке подруги мною: теперь я действительно испытывала одновременно и страдание от раздражения, и ласку, но одно осознание того, кто именно меня щекотал, заставляло удовольствие возрастать за счёт неприятных ощущений, а их самих — теряться на фоне наслаждения.
И теперь, когда я поняла, что единственным верным объяснением своих странных эмоций и мыслей по отношению к этой седовласой жёлтоглазой тихой девочке является то, что я испытываю желание не к её образу в моём сознании, но к ней самой, реальной и очень мне важной, я также заключила, что названием моему чувству к ней является «любовь». «Так почему бы с улыбкой не сообщить ей об этом?»
— Я люблю тебя.

P.S.: Наверняка есть стилистические неточности, орфографические, пунктуационные ошибки и т.д., но перечитывать и править сил уже нет.

 Отправлено: 27.10.11 08:14. Заголовок: Ого!!!..

Ого!!!

 Отправлено: 27.10.11 19:09. Заголовок: дааааа, уникально, н..

дааааа, уникально, необычно, интересно.......вроде ничего похожего не читал

 Отправлено: 31.10.11 12:27. Заголовок: Обоим написавшим — с..

Обоим написавшим — спасибо. Но лучше плюсы и минусы текста напишите. И хотите ли видеть ещё что-нибудь в таком роде здесь. Хочу улучшить стиль. Хочу писать более эстетично. Хочу лучше описывать психологию персонажей. Но не знаю, за что зацепиться. Тем не менее, опубликовала это здесь как пробу. Возможно, в ближайшие дни ещё что-нибудь напишу.

 Отправлено: 06.11.11 01:44. Заголовок: Не знаю, насколько э..

Не знаю, насколько это важно, но... Смутил мотоциклист, побежавший по лестнице со своим "стальным конём". Можно подниматься по лестнице с велосипедом, но с мотоциклом - никак нельзя.

 Отправлено: 06.11.11 14:34. Заголовок: Ещё как важно! Огром..

Ещё как важно! Огромное спасибо за замечание. Согласна, я тут лишка хватила.

 Отправлено: 21.11.11 19:28. Заголовок: kласс!..

kласс!

 Отправлено: 16.08.12 12:24. Заголовок: SpiralExistence пише..

SpiralExistence пишет:

цитата:

И хотите ли видеть ещё что-нибудь в таком роде здесь

Очень хотим! :)

 Отправлено: 15.10.12 01:07. Заголовок: Все руки не доходили..

Все руки не доходили написать о впечатлениях...
ОЧЕНЬ оригинальное творчество, и своеобразный талант, что сказать)
Касается это и данного, и прочих Ваших произведений. Как минимум - нетривиально, и читается интересно...
Кстати, поначалу... Как бы это сказать... В героине, от лица которой идет повествование, узнал свою знакомую, и даже думал сначала, что это действительно она, просто данные введены другие))))
По поводу плюсов и минусов... Э... Боевик, конечно, хороший вышел, но... Сюжет лучше привязывать к своему РЕАЛЬНОМУ жизненному опыту. Или как еще это сказать?
Про мотоцикл уже писали, и еще.. Как бы это... В общем, люди, в рассвете сил, так вот запросто не умирают, честно...
Сравним со следующим: боевые сцены в фэнтези (классическом - мечи, топоры, кольчуги(обязательно, хотя почему именно кольчуги... А, да - это традиция переводить на русский слово "vest"), и тролли с дубинами) хорошо пишут либо те, кто реально воевал, но они удачно описывают, скорее, психологию момента, либо те, кто имел дело с нашим движением, хотя бы опосредованно.
И скажем так, прочитав отрывок текста - я (и такие же...) СРАЗУ узнаем, брал ли когда-нибудь человек сам холодное оружие в руки, или нет. Как пример - абзац из М. Хайца - "Гном чувствовал себя в кольчуге удобно. Переплетение железных колец придавало ему уверенности, и в то же время источало какой-то уют. Это ощущение, исходившее из самой глубины души, он не мог объяснить".
Мои знакомые при зачитывании данного абзаца сразу определяют, что автор. как минимум, одевал кольчугу. И ему, как минимум, понравилось. Так как - ощущения в точь мои. И их...
Кроме того - в данной книге постоянно бьют друг друга кромками щитов, кулаками, бьют кинжалами в бока... Очень реалистичный бой на тяжелом оружии.
И вот, в ситуации рассказа... В общем, тоже бывало... И не похоже получается.
Так что, "экшен" лучше коррелировать с реальным жизненным опытом, честно...
Но вот, что до описания тематических сцен...
Видят боги, до чего же прочувствованно!...
Зачитаться можно... При том, не знаю, по замыслу ли автора, но.. Отличный эффект от перехода с крови, мыслей о том, что девушек в реальной жизни посадили бы, и т.д... На... благо, что ли...
Сцена очень красиво описана, и, похоже, со знанием)...
P.S. "Я собиралась сделать с ней то, что сама охарактеризовала бы как «эротическую пытку»."
Что, правда?)
Это не из опыта ли?)

 Отправлено: 16.10.12 23:23. Заголовок: To teo: Спасибо. To ..

To teo:
Спасибо.
To gav4ik:
Спасибо. Как-нибудь ещё я обязательно вновь вернусь к писанине. Сейчас просто времени как-то не хватает.
To Durin:
Спасибо за отзыв и замечания. Ага, каюсь, я тут мерисьюшничала ещё как, притом вполне сознательно - ничего не могу поделать, испытываю слабость к маньякам и вообще психически больным личностям.
Очень хорошо вы указали на мою недоработку в описании резни. Но вот я задумалась в этом направлении и к немного иному выводу пришла. По мне так дело не в том, что я переживала, а что - нет (это ведь уже сознательное ограничение в тематике рассказа будет), а скорее в отсутствии опыта (и таланта, естественно) писателя. Я сама стремлюсь к тому, чтобы научиться именно обманывать читателя - чтобы мой текст был таким, словно автор лично переживал всё происходящее или, на крайний случай, был непосредственным свидетелем событий. Иначе говоря, мне критически не хватает убедительности. И я понятия не имею, как её в себе развить - а вот это уже плохо.
А насчёт сцены щекотки - нет, я ничего подобного в жизни не переживала на собственной шкуре.

 Отправлено: 17.10.12 11:10. Заголовок: Все с опытом... И сп..

Все с опытом... И способность обмануть - тоже...
"А насчёт сцены щекотки - нет, я ничего подобного в жизни не переживала на собственной шкуре."
Неужели, не щекотали никогда?

 Отправлено: 17.10.12 13:42. Заголовок: Меня-то? Да было пар..

Меня-то? Да было пару раз по-мелочи, но в детстве раннем, да и не помню даже точно. Тут другое - в основном я сама себя щекочу, когда хочется, да и то редко.

 Отправлено: 17.10.12 15:57. Заголовок: SpiralExistence пише..

SpiralExistence пишет:

цитата:

Тут другое - в основном я сама себя щекочу, когда хочется, да и то редко.

И партнера даже не хочется найти?
Круто, полная независимость :-)

 Отправлено: 17.10.12 17:56. Заголовок: To dust: Нет; по кра..

To dust:
Нет; по крайней мере - не сейчас.

 Отправлено: 17.10.12 19:04. Заголовок: Причиной - нелюбовь ..

Причиной - нелюбовь к вербальному и тактильному общению, или страх перед ощущениями, которые нельзя будет контролировать? Или страх проявить эмоции перед другим человеком?

 Отправлено: 17.10.12 19:21. Заголовок: Нет, проще. Я социоф..

Нет, проще. Я социофобка. К тому же я недовольна своей внешностью и до того, как исправлю её, не хочу, чтобы кто-то видел моё лицо. Это во-первых.
Во-вторых - мне не нравятся большинство людей, поэтому я не хочу их щекотать и не хочу, чтоб они щекотали меня. В конце концов, всё завязано на сексуальном влечении, если его нет - то и желание щекотки не появится.
А вот телесный контакт мне, напротив, очень приятен. Всё время ловлю себя на желании при разговоре как бы случайно прикоснуться к собеседнику, хотя бы задеть его. Думаю, у меня есть некоторая зависимость от телесного контакта.

 Отправлено: 17.10.12 20:34. Заголовок: Просто не хотел прои..

Просто не хотел произносить слова "социофобия")))...
А вообще - второй и третий абзац противоречат друг другу.
А внешность... Могу предложить, в первый и последний раз в жизни, вызов даме: я не знаю, кто вы, и где в действительности проживаете, сомнительно, чтобы мы когда-либо встретились, и тем более узнали друг друга.
Пришлите мне фото, и я напишу в личном сообщении честный отзыв. Уверен, беспокойство Ваше не обосновано.

 Отправлено: 17.10.12 21:02. Заголовок: Социофобия эта у мен..

Социофобия эта у меня отнюдь не слабенькая - совсем дело плохо с общением. За исключением менее десятка достаточно близких мне людей ни с кем не могу нормально поддержать разговора. Да и вообще стремлюсь поскорее завершить разговор.
Нет-нет, во втором абзаце я именно про щекотку писала, а в третьем - про общение (в основном, конечно, с тем самым десятком "доверенных" людей).
Извините, но ни за что не могу прислать фотографии. Я действительно хочу изменить внешность, а вот уж после этого и не буду скрываться.
P.S.: Если вы не против, то давайте на "ты" друг к другу обращаться. Я не любительница "выкать", да и не любительница, когда меня "выкают".

 Отправлено: 18.10.12 19:09. Заголовок: Если дама настаивает..

Если дама настаивает - не могу быть против, на ты.)
С фото - зря, это был бы отличный шаг в борьбе с социофобией, а она много лишает).
Да и щекотка без партнера - это совсем не то))))...
Уверен, и в пассиве тоже - ибо так мне говорили мои... Назовем их пациентками)
Неужели в теперешнем возрасте совсем никто не щекотал?.. Это же просто беда. Я, вот, не допускаю, чтобы окружающие женщины были нещекочены!))))

 Отправлено: 18.10.12 19:24. Заголовок: Фото, фото... Я сама..

Фото, фото... Я сама себе не нравлюсь - уже это достаточна причина скрываться.
Не надо сильно разбираться в электротехнике, чтобы сконструировать простейшую машину для щекотки самой себя. А я ведь обожаю технику! Она не знает ни жалости, ни интереса, а просто делает свою работу - чистая функциональность без излишков.
Нет, как-то не припомню, чтоб щекотали. Впрочем, я бы предпочла самой других девочек щекотать, а не чтоб меня. Из-за этого крутится в голове полубезумная идея - создать куклу, что-то вроде робота в виде милой девочки и её щекотать. Эх, технология не позволяет делать машины разумными и (а это мне важно) эмоциональными.

 Отправлено: 18.10.12 20:16. Заголовок: В любом случае - люд..

В любом случае - люди лучший вариант)...
Ну, положим лично я тоже тематической жалости не имею, а смысла предаваться процессу без интереса ... не вижу...

 Отправлено: 19.10.12 09:51. Заголовок: Ну, отношение у меня..

Ну, отношение у меня другое ко всему этому. Тут уж ничего не поделаешь.