Форум Щекотка.Арт

На всякий случай напоминаю, что все события, имена и герои вымышлены и не имеют прототипов в реальной жизни.

Скрытый текст

По ту сторону пера

Герои рассказа:

Анна (Аня) – школьная учительница истории и обществознания. Подрабатывает домработницей у Ким Веры Алексеевны. Возраст – 28 лет. Рост – 165 см, волосы рыжие натуральные длинные, глаза голубые, объем груди (естественный) – 94 см, размер обуви – 36. Рассеяна. Обычно одевается так, чтобы окружающие не обращали на нее внимания.
Ким Вера Алексеевна – местный олигарх, владелица “заводов, газет, пароходов”. Возраст – 42 года, вдова, мать двоих дочерей-близнецов. Рост – 180 см, волосы длинные некрашеные соломенного цвета, глаза зеленые, объем груди – 90 см, размер обуви – 39. Благодаря регулярным занятиям фитнессом и богатству выглядит лет на десять моложе. Живет в особняке за городом.
Варя и Валя Ким – сестры-близнецы. Возраст – 18 лет, волосы длинные темно-русые, глаза карие. Рост – 178 см, грудь – 88 см, размер – обуви 38. Живут вместе с мамой.
Ни одна из героинь рассказа не страдает от излишнего веса. Действие происходит во время летних школьных каникул где-то в России.

Пока Аня ехала к дому Ким, она покраснела: два чувства: стыд и восторг, – смешались у нее в голове. Та мучительная щекотка, которой Аню подвергли мама и две ее дочери, ужасно смущала ее и практически заставляла повернуть обратно. Конечно, Аня так бы и сделала, если бы пережитая щекотка не была самым женственным, самым чувственным, самым сексуальным в ее жизни. Где-то в глубине души она считала себя законченной мазохисткой, но не была в этом уверена окончательно. Да и откуда она могла это знать, если еще ни разу не оказывалась по другую сторону жесткого гусиного пера?
Также Аня была не уверена, стоило ли вообще принимать приглашение Веры Алексеевны и ехать к ней. Вера Ким позвонила Ане и не терпящим возражения тоном предложила приехать к ней, чтобы обсудить дополнительную работу по дому, которую она собиралась предложить ей на время летних каникул, посулив при этом оплату в месяц, превышающую годовую зарплату школьной учительницы. И все было бы хорошо, если бы Аню не грыз червь сомнения: подобное предложение выглядело на впопыхах устроенную западню. Хотя именно от чувства, что может попасть в ловушку, она краснела, и соски набухали.
Сегодня Аня оделась так, как подобает молодой красивой девушке. Она надела легкий сарафан и сандалии без каблука. Будь такая возможность, она бы ни за что не стала бы надевать бюстгальтер, но тогда одно неловкое движение, и грудь вывалилась из сарафана на всеобщее обозрение. Поэтому Анюта решила надеть свой лучший комплект белья из серии “Секрет Вашего успеха”. Сначала она была немного удивлена, но потом улыбнулась, потому что соски от прикосновения шелка слегка выделялись под платьем. Она поняла, что, если будет постоянно думать об этом, то скоро две ее горошины превратятся в два камушка.
Вот о чем думала Аня, пока ехала к особняку Ким. Вера Алексеевна встретила ее на пороге дома, приветливо улыбаясь:
– Анюта!!! Я так рада тебя видеть! Ты выглядишь сегодня великолепно!
– Спасибо, госпожа Ким, – спокойным голосом ответила Аня, опустив глаза.
– Отныне, моя дорогая, называй меня просто Вера!
¬– Хорошо, госпо…, го…, гхм…, Вера, – с трудом произнесла Аня.
Вера была одета по-домашнему: в футболку, завязанную узлом на животе, спортивные шорты и домашние тапочки на босу ногу. Похоже, что она не носила дома бюстгальтер, но это было лишь предположение.
– Ну, заходи же! – скомандовала Вера. Заметив, что Аня колеблется, она, рассмеявшись, добавила:
– Да ты не волнуйся! Эти юные плутовки не сделают тебе ничего плохого! Они отправились в набег по магазинам и вернутся очень нескоро.
То, как Вера невольно выделила голосом слово плутовки, а так же озорные искорки в ее глазах, заставили Аню насторожиться. Для нее фраза прозвучала так: “Да, они не сделают тебе ничего плохого, но зато я…”.
Они вошли в роскошную гостиную, и Вера, указывая на диван, предложила садиться:
– Устраивайся по удобней. Я сейчас пойду и приготовлю свой фирменный коктейль.
Опять-таки, легкое ударение на словах фирменный коктейль лишь усилили Анины подозрения: “Она точно подмешает что-нибудь, чтобы впоследствии защекотать меня без проблем”. Аня только представила, как она вновь окажется в Вериных опытных и безжалостных руках, и тут же задрожала от смеси страха и наслаждения. В этот момент Вера принесла два бокала вина, одинаково приятно пахнущих пряностями, поставила их на поднос и предложила:
– Сейчас я принесу фрукты на закуску, а ты за это время обязательно попробуй коктейль. Когда вернусь, ты скажешь, понравился он тебе или нет.
Как только Вера вышла на кухню, Аня, не совсем понимая, зачем она так поступает, поменяла два одинаковых бокала с вином местами и сделала из бывшего чужого пару больших глотков. Едва она поставила бокал на столик, как вернулась хозяйка с закуской.
Следующие 15 минут пролетели незаметно. Женщины обсуждали дополнительные обязанности Ани как домработницы во время каникул. Размер заработной платы, предложенной Верой Алексеевной, действительно был огромным, поэтому Аня, ставя подпись под новым контрактом, подумала, а не стоит ли ей бросить школу и стать постоянной, а не приходящей домработницей. За время деловой беседы они допили вино.
– Я сейчас еще принесу вина, дорогая, – с максимально возможной искренностью промолвила Вера.
Ей это показалось, или Вера Алексеевна действительно слегка пошатывалась, когда шла на кухню? Что же она добавила в вино, кроме пряностей? Когда она вернулась, Аня решила, чтобы не вызвать подозрений раньше времени, вести себя несколько чудаковато и понаблюдать за реакцией блондинки.
– Э, Вера, ты не могла порезать пару бутербродов? –глотая слоги, произнесла Аня.
– Конечно, могу. Щас все сделаю, – она ответила, улыбнувшись, и вернулась на кухню.
Поменяв и в этот раз бокалы с вином, они начали болтать обо всем на свете, когда вернулась Вера с бутербродами. Ане нравилась Вера, особенно когда та хихикала, как школьница, во время разговора. Постепенно стало заметно, что хозяйка все сильнее глотает слоги, так же практически каждое предложение вызывало у нее беспричинный смех.
Бросив взгляд вниз, Аня заметила, как невероятно напряглись Верины соски. Теперь для нее было очевидно, что у хозяйки под футболкой ничего не было. Она практически могла разглядеть сквозь ткань все бугорки и складочки на ареолах. Ане стало любопытно: “Что же такого она подмешала в вино?” К тому времени Вера продолжала трещать о том, о сем, как вдруг стала обмахивать себя рукой.
– Што-то штановитша жарко, – она промолвила сквозь смех.
Аня не успела ничего сказать, как хозяйке все стало ясно:
– Шкажи чештно, ты поменяла бокалы?
Стало понятно, что Анины подозрения насчет Веры подтвердились. Повинуясь внезапному эмоциональному порыву, она приняла решение и быстро села ближе к хозяйке, задав невинный на первый взгляд вопрос, ехидно улыбаясь при этом:
– Зачем? Неужели они отличались друг от друга?
– Нет, нет. Нишего подобного, – солгала в ответ Вера, понимая, что попалась.
– Так что ты подсыпала в бокал, который предназначала мне, а? Что-то такое особенное, что не заметила рассеянная школьная учительница?
Вера отрицательно покачала головой, не переставая хихикать. Тем временем Аня придвигалась все ближе к ней, вжимая Веру в подлокотник дивана.
– Мне кажется, что ты меня обманываешь, – не терпящим возражений тоном, произнесла Аня. ¬– Ты хотела меня напоить, а потом сделать вот это!
Не успев договорить, Аня стала яростно щекотать Верин голый животик. В ответ раздалось:
– И-и-и-и-и-и-и-и-и-и-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Аня была рада: оказалось, что Вера очень боится щекотки. К тому же она была достаточно пьяна, чтобы оказать достойное сопротивление относительно трезвой гостье, потому что выпила то вино, в которое сама же кое-что подсыпала. Анины же ноготки танцевали веселую джигу на голом плоском Верином животике, постепенно подбираясь к ребрышкам.
Когда она коснулась их, Вера поняла, что пропала: теперь ее попытки избежать щекотки лишь вызывали у Ани улыбку. Она даже пыталась щекотать Аню в ответ, но для успеха ей не хватало ни сил, ни ловкости. Вере лишь удалось засунуть руки под бретельки сарафана в попытках пощекотать подмышки. В результате она лишь открыла собственные подмышки, чем не преминула воспользоваться Аня, начав их яростно щекотать.
– И-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и, – взвизгивала Вера.
Собрав последние остатки сил, она попыталась встать с дивана, чтобы оттолкнуть Аню, но ей удалось лишь упасть со всего размаха на мягкий ковер лицом вниз. Конечно, Верин полет на пол сопровождался громким треском разрываемой ткани, потому что она сорвала сарафан с Ани.
В первые секунды Аня инстинктивно прикрыла руками свои почти голые бедра и грудь. Но затем она снова обрела уверенность в себе, и взяла все происходящее под контроль.
– Так вот как ты хочешь! Хорошо, давай попробуем без одежды!
Аня оседлала все еще хихикающую блондинку и стала щекотать ребра, подражая игре на пианино. Вера истерически хохотала, безуспешно пытаясь вылезти из-под миниатюрной гостьи. Как бы она не брыкалась, не ерзала, не крутилась и не вертелась – ей не удавалось сбросить Аню и помешать ей защекотать себя до полной беспомощности. Через некоторое время гостья заметила, что силы постепенно стали покидать Веру: она перестала пинаться, а лежащие на полу руки напоминали вареные спагетти. Злорадно посмеиваясь, Аня взялась за ворот футболки:
– Давай посмотрим, понравилась ли тебе моя щекотка!?
Снова раздался треск разрываемой одежды, и футболка превратилась в тряпку. Легко стянув ее, Аня хотела отбросить ее в сторону, но в эту секунду в голову ей пришла другая мысль. Не переставая щекотать Вере ребра, чтобы та сохраняла свое беспомощное состояние, она свернула разорванную футболку в некое подобие мягкой, но крепкой веревки. Легко, можно даже сказать играючи, она завела Вере руки за спину, где их крепко связала получившейся веревкой.
Вера лишь постанывала, пока Аня переворачивала ее на спину. Когда она созерцала совершенные Верины груди, ее окатило волной сексуального возбуждения. Несмотря на свои 42 года, Вера выглядела превосходно: крепкие, не потерявшие своей формы груди венчали аппетитные возбужденные соски с сантиметр длиной. “Я не знаю, что она подмешала в вино: или это сильнейший афродизиак, или Вера действительно любит, когда ее щекочут”, – подумала Аня.
Аня не удивлялась, что и ее соски выпирают сквозь ткань бюстгальтера. Господство воистину пьянило и возбуждало. Теперь она была хозяйкой, а Вера – служанкой. Злорадная улыбка, что появилась на ее лице, несколько не сочеталась с ангельски невинным тоном, которым Аня спросила:
– У-у-у-у-у-у-у-у! Твои спелые вишенки боятся щекотки?
И ее длинные ноготки закружились около одного возбужденного соска, а потом стали щекотать под другой грудью.
– Ммммииии-и-хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи! – захихикала Вера, начав извиваться.
Она уже не могла связно мыслить, теперь тело подчинялось страсти, переполнявшей его. Анина догадка была верна: Вера, действительно, подмешала сильнейший афродизиак в бокал с вином, предназначавшийся гостье. Теперь же он распространился по всему ее телу, одновременно возбуждая и подавляя всяческое сопротивление щекотке. С самого раннего детства Вера обожала щекотать других девушек и женщин и обладала огромным опытом в этом деле. Так как никому и никогда еще не удавалось пощекотать ее, она не знала, насколько это возбуждает: когда тебя щекочут, и ты не в состоянии что-либо с этим поделать.
Аня чувствовала, как Верины бедра трутся под ней, чтобы дать хозяйке разрядку. Но так же она прекрасно помнила, что ей в подобной ситуации, раз за разом отказывали в удовлетворении:
– Не-е-е-е-е-т! Ты еще не готова к этому! Если ты не против, я займусь твоим мягким животиком!
Конечно, Ане не хватало опыта, но она быстро осваивала умение щекотать. Сначала ее ноготки не долго щекотали плоский Верин животик, заставляя хозяйку буквально сходить с ума от неконтролируемого смеха. Потом они отправились в прогулку по ребрышкам, затем стали ощупывать мышцы брюшного пресса и, наконец, нырнули в беззащитный пупок. Плотно сжатые Верины глаза раскрылись шире рта, из которого шел непрерывный смех, когда Аня, не переставая яростно щекотать ребра, проникла языком в жутко чувствительный пупок.
Понимая, что скоро Вера может потерять сознание от недостатка воздуха, Аня с превеликим трудом смогла заставить себя прекратить щекотку. Они обе дышали одинаково тяжело, что было не удивительно, потому что Анины соски соревновались в размерах с Вериными, а в центре ее трусиков виднелось огромное, темное и влажное пятно. Она лишь ухмыльнулась, представив, как могут выглядеть Верины трусики, скрытые шортами. “Всему свое время”, – напомнила она себе.
Вера хрипло дышала и одновременно соблазнительно извивалась, лежа на ковре. Она то пыталась восстановить дыхание, то, наоборот, задерживала, старалась довести себя до оргазма. Афродизиак, который она подмешала в вино, превратил ее тело в одну сплошную эрогенную зону. Каждому нервному окончанию хотелось, чтобы кто-нибудь к нему прикоснулся и пощекотал.
Аня скользила вниз по Вериному телу и, достигнув коленей, остановилась. Вера, по-прежнему, дергалась и тяжело дышала, отчаянно пытаясь достичь удовлетворения, поэтому она совершенно не обращала внимания на то, что делала Аня, которая с каким-то почти животным восторгом, не спеша, расшнуровывала ее кроссовки. Потратив нарочно много времени, чтобы вытащить оба шнурка и связать их вместе, она смахнула Верину обувь и стала сосредоточенно разглядывать две пятки 39 размера, спрятанные мини- носочками.
– Нет…Пожа-а-а-а-а-луйста, – осипшим голосом протянула Вера. – Только не пя-я-я-я-я-я-я-тки!
– А почему ты против? Неужели твои пятки боятся щекотки? – ласково спросила Аня.
Понимая, что ее ожидает, Вера невольно захихикала. Облизав губы и ухмыльнувшись, Аня связала импровизированной веревкой из шнурков Вере ноги и, взявшись за кончик носочка, начала медленно стягивать его. Стащив его на несколько сантиметров, она подула на обнажившуюся пяточку. Когда показался покрытый красивыми складочками свод, Аня лизнула его, проведя языком по самому центру. Наконец, когда носок был полностью снят, она провела своими острыми ноготками под и между длинных и нежных Вериных пальчиков.
Когда Аня, наконец-то, сняла второй носочек, Вера уже мало что соображала. Последней мыслью было понимание того, что, когда Аня начнет по-настоящему щекотать ее большие и нежные пятки, она будет помирать от смеха, потому что ее пятки ужасно боялись щекотки, и она знала это благодаря регулярным сеансам педикюра. И тут же началась щекотка. Пожалуй, когда Аня разувала Веру, она почувствовала насколько ее пятки нежные и ухоженные, поэтому она не стала их царапать. Наоборот, скорее инстинктивно, Аня поняла, что медленный, неспешный, легкий массаж ноготками будет куда более эффективным.
Она оказалась права. Вера не просто смеялась, она визжала, напрасно тратила остатки сил, чтобы прикрыть одну пятку другой, но лишь подставляла их по очереди под острые ноготки, пока Аня, не торопясь, щекотала ей пятки. Вскоре Вера так ослабла, что не могла пошевелить пятками даже, если бы к ним приложили раскаленные угли. Потом ее визг стих, потому что она теперь смеялась беззвучно. Она молча молила Аню, чтобы та довела ее до оргазма, когда стала лизать ей пальчики. Она надеялась, что сможет избавиться от переполнявшего ее сексуального напряжения, если Аня будет сосать пальчики, словно леденцы, но она поступила иначе.
Наоборот, Аня прекратила лизать пальчики, и Вера обещала золотые горы с алмазными ручейками, лишь бы ей помогли кончить. В ответ Аня с озорным блеском в глазах развязала ей ноги, заскользила вверх по потным Вериным бедрам и расстегнула пуговку на ее шортах. Она спокойно перевернула хохочущую женщину на живот и стала ее дразнить:
– Давай сначала приспустим шорты и посмотрим, боится ли твоя упругая попка щекотки?
Вера затряслась в беззвучном смехе: она знала, что ее ожидает и как сильно восприимчива ее попка к щекотке. То ли от влияния афродизиака, то ли от собственной неутоленной страсти, но Вера была готова согласиться на все, чего хочет эта юная плутовка, лишь бы она довела ее до оргазма. Аня стягивала шорты вместе с трусиками до тех пор, пока Вера не оказалась абсолютно голой. Растворяясь в собственной страсти, она разглядывала молочно-белый, нежный зад, понимая, насколько чувствительным он может быть.
Вспомнив, как Вера щекотала ее, Аня собрала волосы в хвост и стала водить им, словно кистью, по колышущейся попе. Хихиканье тут же сменилось смехом, а скоро и смех – хохотом, потому что Аня не прекращала щекотку Вериного зада. По тому, как хозяйка терлась бедрами о ковер, было очевидно, что ей очень хочется немедленно кончить.
Учитывая, что ее собственная неудовлетворенная страсть требовала срочного внимания, Аня перестала себя сдерживать. Она перевернула Веру на спину, попутно задержав восхищенный взгляд на ее грудях, и буквально стала срывать с себя бюстгальтер и трусики. Раздевшись, Аня сжала своими мраморными бедрами правое Верино бедро, жадно взяла в рот ее правый сосок и начала яростно щекотать заросшую светлыми волосами щелку.
Повизгивая от восторга, Вера максимально выгнула спину, приветствуя щекотку. Она купалась в волнах наивысшего наслаждения, а ее тело билось в эротических судорогах. Чем больше она визжала и дергалась от удовольствия, тем сильнее трепетала в ответ Аня. Она щекотала чувствительную Верину щелку до тех пор, пока они не пережили по три сокрушительных оргазма.
В конце концов, Вера так устала, что, не переставая хихикать, провалилась в беспамятство. Близко к потере сознания подобралась и Аня. Вскоре она, обнимая Веру, заснула крепким сном.

Когда на закате Варя с Валей вернулись домой, они были очень удивлены, увидев на стоянке перед домом Анину машину. Нужно ли говорить, что их ожидала ночь, до краев наполненная смехом!